За минуту вся наша разношёрстная компания собралась на шее белого гиганта, и тот немедленно поднялся в небо.

Я бросил прощальный взгляд на дом ЛасГаленов. В памяти тут же пронеслись картины нашего сегодняшнего завтрака, такого весёлого и искреннего: пицца, ликёр, смех и шутки. Не знаю, что именно подумали про меня Кристобаль и Брана, но надеюсь, когда-нибудь мы ещё встретимся…

Мозарт, будто почувствовав моё состояние, положил тяжёлую ладонь мне на плечо.

Всё случилось слишком быстро, чтобы до конца это осознать. Праздник закончился так, что город замер в оцепенении, и у нас оставалось немного времени, пока все придут в себя.

Белый дракон поднялся на серьёзную высоту и устремился в сторону северных ворот. Именно в той стороне находилась станция Гипериос. Нас никто не останавливал, да и не успел бы — мы летели слишком высоко и быстро.

Впереди, до самого горизонта, распростёрлись равнины Земель Покоя.

Дракон, расправив крылья, пронёсся над станцией Гипериос и полетел вдоль железной дороги, которая тянулась через все земли республики. Близ путей работала серьёзная защита Корпорации Торговли и Перевозок, поэтому тут всегда было меньше грувимов.

Через полчаса полёта мы увидели знакомый белый поезд.

Белая стрела — так он назывался.

Именно на нём мы с Афеной однажды ехали до Земель Рассвета и возвращались обратно. Длинный и блестящий, он то появлялся, то пропадал в туманной дымке, а мы всё летели.

Нам нельзя было останавливаться нигде поблизости. Земли Покоя находились полностью под контролем республики, и спрятаться тут было негде. То же самое можно было сказать и про Земли Заката.

А значит, дорога нам лежала только в Земли Рассвета, в красную и малоизученную зону. Только до неё надо было ещё долететь.

Я сразу вспомнил три главных правила, которые мне когда-то озвучивала Афена: «Всегда перемещайся только по земле. Всегда помни точное расписание поездов Транспортного Кольца. Всегда следи за часометром».

Первое правило мы уже благополучно нарушили.

Странно, что нас до сих пор не атаковали летающие грувимы. У меня вообще возникло ощущение, что они, наоборот, убрались с нашего пути.

Не знаю, какое расстояние уже пролетел дракон, но он постепенно начал уставать и снижаться. К тому же во рту у него до сих пор кровила рана. Он тяжело дышал, выпуская пар и дым из ноздрей.

Жмот и Князь Тьмы смирно сидели вместе за выростами ящера на затылке. Опоссум придерживал кота, чтобы тот не свалился, а кот терпел когтистые лапы на своей спине — прямо идиллическая картина дружбы.

А вот у меня всё чаще темнело в глазах.

Мутация продолжалась, я чувствовал это. Правый бок и правую ногу жгло до сих пор, и только благодаря тому, что холодный ветер обдувал тело, мне удавалось не свалиться в горячем бреду.

«Держись, чувак, — бормотал Годфред. — Ты крепкий, вытерпишь. Но всё же не затягивай с ритуалом очищения, пусть Афена быстрее его проведёт. Только она должна быть в собственном теле».

Я слушал его сквозь шум ветра и собственного гула в башке, а сам порой утыкался мокрым от пота лбом в плечо Тхаги, сидящей впереди.

Она иногда оборачивалась и проверяла моё состояние, её чёрные глаза с беспокойством меня оглядывали, а потом она снова отворачивалась.

Дракон продолжал лететь вдоль железнодорожных путей.

И тут вдруг Жмот отпустил кота и проворно пробежал по шее дракона, перелез через голову Тхаги и вцепился мне в плечи. Его глаза-бусинки просто кричали о том, что он хочет сказать что-то важное.

Зверёк вытянул лапу и показал пальцем вниз, в сторону пролива вдалеке.

— И что? — хрипло выдавил я.

Он принялся маячить перед моим лицом лапами, то и дело показывая в сторону пролива. Из его странных телодвижений я понял, что он узнал это место и предлагает сократить путь до Земель Рассвета. Но для этого надо лететь через пролив, а не по железнодорожным путям.

Тхаги обернулась и брезгливо поморщилась:

— Убери эту мерзкую тварь!

— Он говорит, что можно сократить путь. Дракон устал, и нам всё равно придётся приземляться, а делать это здесь опасно.

Тхаги вгляделась в сторону пролива.

— Там нет людской защиты. Но почему-то я уверена, что Артазар на нас не нападёт. Его боги не хотят, чтобы ты погиб. Иначе уже бы убили тебя.

— Зато они хотят, чтобы погибла ты.

— У меня копьё, а у тебя Годфред, который сожрал бога. Нас боятся. Никто не хочет такой же участи, которая постигла двух Солнечных. Бога Воздуха больше не существует, а Богиня Огня… жаль, что я не убила её. Лишь ранила, но раны от моего копья никогда не заживают, уж поверь. И пока враги придумают что-то другое, у нас будет время подготовиться.

Тхаги наклонилась к шее дракона и что-то тихо прошептала Афене.

На лету та дёрнула исполинской головой и резко дала крен, поворачивая в сторону пролива. Мы покинули защитную зону Корпорации и полетели к Землям Рассвета. Но дракон выдыхался всё быстрее, Афена летела уже из последних сил. К тому же она тратила магическую мощь на то, чтобы пользоваться навыком дисгения и удерживать сознание в таком гиганте.

Наверняка, это стоило огромных сил.

Долетев до морского пролива, дракон спустился ниже. И тут я увидел небольшой остров с отвесными каменистыми берегами. Практически неприступная крепость. На одном из его утёсов стояла полуразрушенная башня Одинай. Она давно заросла травой и была забита песками. Вокруг высились деревья, а к воде, в небольшую бухту, спускалась выдолбленная в скале лестница.

— Туда, — сказал я Тхаги. — Переждём там, иначе дракон не выдержит.

Уже через минут двадцать дракон спикировал к острову, но не к башне, а чуть подальше, в заросли высоких деревьев.

Приземлившись в чаще, уставший ящер тяжело выдохнул и пригнулся к земле, но первым спустился Мозарт. Именно он должен был проверить башню.

Бог Гор сделал это быстро и уже через полчаса вернулся, доложив, что никаких следов людей или богов не обнаружил. Башня стояла заброшенной.

Правда, это последнее, что я услышал прежде чем в моём сознании опять помутилось, теперь уже серьёзно и надолго. Паршивая мутация брала своё…

— Афена! Скорее! — Это был возглас Тхаги.

Потом наступила тишина, а вместе с ней и темнота.

…Порой я открывал глаза и сквозь мутную пелену видел, как надо мной склоняется белокурая девушка, ощущал, как она кладёт прохладную ладонь на мой лоб, слышал её шёпот:

— Тайдер… это Афена…

Я её слышал, но ответить не получалось. Я с таким усилием пытался разлепить губы, будто они были спаяны. А ещё почти не чувствовал свою правую ногу.

Опять и опять я проваливался в болезненный и горячечный бред, мне казалось, что моё тело всё больше чернеет, а сам я схожу с ума и теперь режу людей и пью их кровь, чтобы стать сильнее. Пожираю не только души, но и тела.

И это было вкусно… невыносимо вкусно.

Ещё через какое-то время я вновь открыл глаза и даже смог чуть шевельнуть головой.

Лежал я то ли на ветках, то ли на какой-то жёсткой соломе, под затылком было что-то мягкое, а сверху меня накрывали плед и куртка, пахнущая женскими духами. Взгляд уткнулся в каменный свод, забитый пылью.

Вокруг было светло, тёплые лучи из окон грели воздух, ощущался свежий морской бриз, слышался крик чаек вместе с шумом прибрежных волн.

И сколько я проспал? Выходит, весь вчерашний день и всю ночь…

— Доброе утро, — тихо произнесли рядом.

Я повернул голову в другую сторону и натолкнулся на взгляд Афены. Девушка сидела рядом со мной на застеленном ветками камне, который и послужил мне кроватью.

— А оно доброе? — выдавил я.

— Определённо, — улыбнулась Афена. — Как ты себя чувствуешь?

Я пошевелился на хрустких ветках.

— Как будто я мутант.

— Ещё б чуть-чуть — и был бы мутант, — сказала девушка уже серьёзно. — Но мы успели. Значок приостановил мутацию и немного очистил твоё тело. Тхаги пришлось заснуть, чтобы я вернулась в себя.